"Чур, чур, морок и грех!"
Молчат цветы на подоконнике, тихо и гулко в мансарде, и прячется за балками чуткое эхо. Ждет, пока упадет с полки кастрюля или закашляет Мастер. А он все пишет и пишет в тишине, встает только когда становится совсем невозможно работать из-за сгустившейся темноты, зажигает керосиновую лампу, насыпает немного корма в аквариум одиночества и накрывает пледом клетку с дремлющими мечтами. Долго смотрит в окно, маленькими глотками потягивая остывший чай. Тихо и гулко. И невыносимая усталость давит на плечи, давит, пока не испишешь ее, не выльешь на бумагу до последней душевной капли.